ЗЫ: Я помню, что в где-то черновиках Карнтир "был женат в Амане", но не забываем про "полюбила против воли", а еще я делаю скидку на то, что черновики не сам "Сильмариллион"
Автор: kxena
Рейтинг: R
Жанр: драма, гет
Фандом: Сильмариллион
Пейринг: Карантир/Халет
Бета: essilt
Орлица Таргелиона
Katarzyna Karina Chimel-Gudulska. Халет и Карантир
1. Лорд Карантир
читать дальше
Вечерний туман висел над водами Гелиона плотной мглой, едва разгоняемой факелами на высоком частоколе. Предводительница Халет напряженно вслушивалась в плеск темных волн, надеясь, что утлый плот из нескольких связанных бревен, вынутых из укреплений, достигнет противоположного берега. Твари загнали их в междуречье Аскара и Гелиона, как зверя в капкан. Наспех возведенная, но все же крепкая Загородь защищала тех, кого удалось собрать по пути отступления. Однако и выбраться из этого укрытия не представлялось возможным. Халдад, построивший укрепления, погиб в отчаянной вылазке против тварей на третий день. Вместе с ним перебили и пленили почти всех мужчин, способных держать оружие. Оставшиеся сложили голову с Халдаром, братом-близнецом Халет, попытавшимся отбить тело отца.
На седьмой день после их гибели на ногах осталось не больше двух десятков защитников — молодые женщины, несколько подростков и израненных мужчин. Закончилась провизия, лечебные снадобья и даже тряпьё, пригодное для перевязок. Заканчивались люди, заканчивались слезы, проливаемые по ним. Не иссякали только твари, рычащие за частоколом на режущем слух языке. Они все прибывали и прибывали, хотя защитники стреляли метко, не тратя стрел впустую, рубились на стенах топорами, кололи заостренным пиками, раз за разом отбрасывая врага прочь, и перебили немало.
Твари не любили воду, но их отравленные стрелы долетали и до середины реки, стоило дозорным нелюдей заметить, что кто-то пытается покинуть осажденный лагерь. Ярость врагов в истреблении не знала границ и они хищно следили за любой возможностью убивать и калечить. Недавний бой ненадолго утихомирил их, а это вселяло надежду. Несколько лучниц вместе с Халет напряженно прислушивались, пытаясь различить свист стрел с берега или звон тетивы, но ничто не нарушало тишину, и плот успел скрыться в тумане.
Это была третья попытка переправить людей из Загороди через Гелион. Первый плот река унесла прочь, как только державшихся за него убили вражеские лучники. Второй достиг берега, вырвав у смерти нескольких детей и тяжело раненных, но обратно не вернулся. Халет не знала, погиб ли ведший его старик или решил не возвращаться за другими, но сказала, что видела, как он получил отравленную стрелу в плечо. Остановить отчаяние, толкнувшее некоторых броситься со стен в воду, было непросто. «Рано или поздно твари разобьют Загородь...» - Халет оборвала мысль, предпочитая думать, что их возможная смерть станет не напрасной. Лишь надежда, что кто-то выберется из западни в Эреадор, придавала теперь сил осажденным. Утратив веру друг в друга, они погибнут.
Слишком упрямые и гордые халадины никогда не сражались по чужой воле. Они любили леса и мирное уединение, и не выбирали вождей, не желая подчиняться. Они остались следопытами и охотниками, способными раствориться среди зелени ветвей и разить стрелами без промаха, ловить и приручать зверей, но спасительный лес был недоступен, и не всем посчастливилось скрыться в его тени. После гибели Халдада и Халдара твари приутихли, но мяса убитых им хватило ненадолго. Сейчас они развлекались яростными штурмами и внезапными отступлениями по нескольку раз в день, изматывая оголодавших людей, дожидаясь, пока их дух окажется сломлен, или защитники Загороди окончательно ослабнут, перестав сопротивляться. Но халадины ожесточились, и в том нашли себе поддержку. Они сплотились, объединенные одной бедой, ослепли, чтобы не видеть, как пытают друзей, мужей и сыновей, а потом обгладывают их кости, оглохли, чтобы не слышать криков. И все же силы их были не безграничны.
«Они выберутся», - подумала Халет. Заставить Халдана, её племянника, отправиться на плот оказалось почти невозможно. Упрямый мальчишка. Весь в отца! Халдан должен был пересечь Гелион, пока еще есть возможность, но отказался, утверждая, что не отступит до последнего, как подобает мужчине. Однако недавний бой решил все, мать Халдана тяжело ранили, и Халет убедила племянника сопровождать и защищать её.
Но узнать, добрался ли третий плот до берега, они не успели. Мимо просвистели несколько горящих стрел, и из-за частокола раздались грохот и оглушительные крики тварей. Начался новый штурм. Халет на ходу приказывала тушить огонь и отталкивать шестами осадные лестницы, но на сей раз враги действовали иначе. Соорудив с десяток таранов из связанных стволов, они ударяли по частоколу. Твари осыпали Загородь горящими стрелами так, что едва удавалось прицелиться в ответ и тушить огонь, а тараны всё ударяли, выискивая самое слабое место. Халет зло сжала зубы. Они поняли, что бревна для плотов вынимаются из укреплений.
«Стрелять по несущим тараны!», - крикнула она своим лучницам. Истощенное тело дрожало от напряжения и голода, и это сразу сказалось на меткости. В сгущающихся сумерках двух тварей удалось лишь ранить, и, судя по ярости соратниц, у них выходило не лучше. Место убитых нелюдей тут же занимали другие, и тяжелые удары заставляли частокол дрожать, а некоторые бревна крениться. Стрелять казалось бесполезно, смолы больше не было, а врагов точно подгоняло что-то, заставляя бросаться на Загородь с удесятеренным ожесточением. Они не собирались отступать. «Все вниз! Прыгайте!» - Халет почти интуитивно почувствовала момент, когда частокол поддался натиску. Они бросились с укреплений во двор за мгновения до разрушения. Раздался треск дерева, посыпались бревна, полыхнул огонь, и в образовавшиеся бреши тут же хлынули нелюди.
«За Халдада! За Халдара!» - Халет бросилась в бой первой, и все последовали за ней, встречая врагов ударами топоров и кинжалами. Лучницы с уцелевших стен разили сверху стрелами. Некоторым удавалось подхватить оружие тварей, но силы были не равны. Халет пропустила удар, почувствовав, как продрало болью руку . Вокруг кипело целое море перекошенных и зубастых рыл... пока громкий и певучий звук не ворвался за стены, прорезав грохот боя и заставив тварей содрогнуться.
Это были не охотничьи, а боевые рога. Грозные и громкие. Сразу несколько. И их пение, сливаясь в одно, возвращало утраченную надежду, заставляя крепче сжимать оружие, превозмогая боль. Твари смешались, пропуская удары. Многие бросились вон, преследуемые защитниками, и то, что открылось за горящими стенами Загороди, поражало.
Сияющие доспехами конные войны среди беспорядочно мечущихся тварей рубили, разили на ходу стрелами, топтали конями, оттесняя и сбрасывая врагов в воду. Берег заполонили трупы убитых нелюдей. Как же их было много! Но бой уже закончился.
Отделившись от остальных, предводитель всадников резким движением вниз стряхнул с клинка черную кровь и тщательно отер его пучком травы, переданным оруженосцем, затем ловко вложил меч обратно в ножны. Это был лорд Карантир. Халет отличила его сразу, хотя никогда не видела владыку Таргелиона воочию. Мрачный воин с севера нечасто посещал свои южные владения. Халадинов это устраивало.
Халет узнала Карантира по темно-рыжим волосам, пронизывающему взгляду и более темной, загорелой коже, отличавшей его от прочих эльдар. В слухах, занесенных к халадинам из земель лесных эльдар, рассказывали не только о суровом нраве владыки Таргелиона. Среди соплеменников дочь Халадада была достаточно рослой, чтобы говорить с любым из мужей не глядя снизу вверх, но сейчас ей пришлось вскинуть голову, чтобы встретиться взглядом со спешившимся воином. Вот это рост! Халет едва ли достала бы макушкой до плеча лорда эльдар. Да и остальные его воины не многим отставали от предводителя. Халет ценила красоту, создаваемую природой, которая оттеняла и дополняла творения изъянами. Однако резкие, но безупречные черты того, кто смотрел сейчас в глаза предводительницы, создал замысел несомненно более могущественный и непостижимый, чем любая из стихий. У эльдар не было возраста, и их лица казались странно молодыми для тех, чей взгляд исполнен прожитым временем. Казалось, что они знают обо всем на свете, преодолев с два десятка человеческих жизней и еще больше смертей. В них заключался свет и в то же время ощущалась грозная, неудержимая сила. Куда более сплоченная и смертоносная, нежели орда нелюдей.
Лорд эльдар обменялся парой слов со своими знаменосцами на языке не слышанном Халет прежде. Предводительница шагнула навстречу. Пусть знают, кто за всех в ответе. Халадины жили на земле эльдар непрошеными, но пролили достаточно крови, чтобы заслужить право звать эти леса своими. И суровый владыка Таргелиона должен учесть это, решая, что с ними делать. Она напомнит об этом. Если успеет. Однако за суровостью во взгляде лорда Карантира Халет прочла не гнев, но... удивление. Он не ждал найти за разрушенными укреплениями живых.
- Я Карантир, владыка Таргелиона. - хмурясь, назвался тот, кто был уже узнан, на более понятном языке, - Кто ваш вождь?
Синдарин не был знаком её людям, но Халет поняла вопрос. Отец научил её речи эльдар. Халдад одним из немногих считал, что это может пригодиться.
- Я — Халет, - ответила она громко. - Дочь Халдада, сестра Халдара. Они убиты при защите Загороди. Здесь все, кто жив, владыка.
От напряжения, сковавшего все тело, голос слегка дрожал, и должно быть это не укрылось от предводителя эльдар. Халет бесстрашно смотрела ему в глаза.
Обведя взглядом, стоящих за спиной Халет измазанных копотью и кровью лучниц, нескольких мальчишек, ковыляющих раненых, суровый лорд эльдар склонил пред предводительницей голову, приложив руку к груди. И то же сделали все его воины.
***
Смертная с соломенно-светлыми волосами, заплетенными в толстую, растрепанную косу, встретилась с ним настороженным взглядом синих глаз, как с равным. Прямо и гордо, оценивая каждое его движение, пытаясь не выдать слабости. Вскинув подбородок, тяжело опираясь на орочий тесак, и явно превозмогая боль, она стояла перед ними распрямив плечи, напряженная, измученная, но несгибаемая. Их доблесть для столь слабых существ казалась невероятной. Они стоили того, чтобы остаться в живых.
Квенья эти смертные никогда не слышали, и Карантиру пришлось сделать над собой усилие, чтобы заговорить на примитивном языке Тингола, но назвавшаяся Халет поняла его. Прочие люди не разбирали ни слова но, удивленно выслушав предводительницу, согласились последовать за лордом эльдар, предложившим помощь.
Позаботиться о них ничего не стоило. Засыпав землей в неглубоких могилах павших в последнем бою, смертные отправились в путь, собрав уцелевшие вещи. Они едва переставляли ноги, и их усадили на коней, а предводительница ехала рядом с Карантиром вместо одного из знаменосцев. Халет попросила разбить лагерь недалеко от Загороди. И, как понял лорд Таргелиона, надеялась, что другие люди, сбежавшие в лес, смогут найти их и присоединиться.
Она бдительно следила за соплеменниками, и, пока эльдар обустраивали привал, передав людям дорожные хлебцы и вино, не успокоилась, пока не убедилась, что все сыты, перевязаны, живы и определены на ночлег. Затем смертная наконец-то явилась к нему.
- Как долго вы держались? - Карантир предложил ей присесть, она едва держалась на ногах.
- Десять дней.
Он вскинул бровь, испытывающие глядя ей в глаза, но смертная не отвела взгляд.
- Ты тоже ранена, Халет. Мои воины помогут.
Целитель подошел и попросил дозволения осмотреть рану. Она настороженно нахмурилась, явно не до конца разобрав в многословной речи, чего от неё хотят. Прикоснуться же к ней без разрешения... Карантир усмехнулся — даже он бы не стал. Наконец она поняла и, распустив шнурки на кожаном панцире, позволила стащить его с себя, а затем спустила с окровавленного плеча вырез рубахи.
***
Без ложного смущения и морщась от боли, Халет высвободила раненую руку из широкого рукава через ворот, не заботясь о том, что может обнажиться заодно. Она слишком устала, чтобы думать о приличиях. Прижав рубаху к груди здоровой рукой, она позволила воинам Карантира заняться её раной. Ей дали питьё, которое помогло перетерпеть наложение швов и перевязку, но голова от него стала слишком тяжела, и, не в силах противостоять оцепенению и утомлению, Халет прикрыла глаза. Кто-то тревожно коснулся её щеки. Не замечая, как проваливается в забытьё, она издалека услышала голоса.
- Жива? - спросил лорд Карантир.
- Да, - ответили ему, - Смертным нужен сон, а она слишком долго держалась на ногах.
Затем, её подняли на руки и понесли. И это было последнее, что она ощутила.
Толкин обзорам
2. Она была охотницей.