Сказочница и исследователь
UPD:И вот завершение моего долгостроя! 
Спасибо всем, кто ждал и подбадривал автора комментариями, ждунами, мотивирующими пинками, бетингом и разговорами за сюжет. Мы сделали это! Пусть 7-ая часть будет подарком к празднику, надеюсь, она немного порадует. Хотя бы тем, что вся эта история закончилась и снежным антуражем! )) Ну а я буду рада прочитать ваши комментарии и впечатления от долгожданного финала Ну и просто порадовать автора лаечкой можно здесь.
Итак, фик-эксперимент, родившийся как ответ на ныне любимую тему пагубной страсти короля Лихолесья к подчиненной. Как сторонника ЗиО меня такие вещи печалили Внезапно захотелось обставить так, чтобы все оказалось законно. Что из этого выйдет - можно понаблюдать здесь. Спасибо “Разговору Манвэ и Эру” за предоставленную матчасть. Плюсовать здесь. Коллаж без надписи.
Исцеление
(AU, гет, джен, романтика, R, Трандуил/Тауриэль, Леголас, Ферен, Кили)
Участвовавшие беты: essilt, wolverene
АннотацияАннотация: Легенды рассказывают о девах, что отреклись от жизни эльфов, только чтобы не расставаться с любимыми. Но одна решилась на жизнь, потому что хотела вернуться к мужу и сыну, которых любила. Вопреки опасности быть не узнанной, она пожелала возродиться в новом теле, в краю, который покинул её дух. Её назвали Тауриэль, и она забыла себя прежнюю, но судьба вела её нужной дорогой. Действие после Битвы Пяти Воинств, до Властелина Колец.
ПрологПролог
Знакомые слова и голос сливались в музыку, которую хотелось слушать и слушать, шагнуть за ней из темноты на свет. Она звала за собой из глубины забытья и, в конце концов, заставила открыть глаза. Леголас не мог поверить, что вновь слышит эту песню.
Сквозь прикрытые веки он увидел подле себя хрупкую фигуру. В свете лампы она вырисовывалась тёмным силуэтом. Пальцы ловко управлялись с иглой и нитью, зашивая прореху в рубахе, локоны ниспадали на грудь. Как странно и непривычно она причесана. Леголас собрался с силами, разомкнул губы:
- Nana?*..
- Леголас!
Она встрепенулась и отложила шитьё, прохладная ладонь легла на лоб. Другой голос, но в нем - то же тепло и участие. Как это возможно? Это лишь кажется?
- Хвала Валар! Я боялась, что ты покинешь нас.
Над ним склонилась Тауриэль. Память возвращалась вместе с сознанием. Каждый вдох отзывался болью, повязка туго стягивала грудь. В шатре полумрак, значит, стемнело. Тихо. Битва, должно быть, окончена. Он ранен, зацепило, но это пустяк. Всё отступало перед образом, возникшим, как призрак, на мгновение, когда подруга показалась так похожей на мать.
- Ты знаешь эту песню? Откуда?
Она рассмеялась.
- Это все, что ты хочешь знать? А ведь я не отходила от тебя полдня!
Должно быть, это действительно странный вопрос.
- Не говори, не трать силы, - попросила она.
- Ответь...
Назвать Тауриэль по имени вдруг оказалось трудно. Стражница пожала плечами и неопределенно качнула головой.
- Она была со мной всегда.
1. Стальные лица1. Стальные лица
Тауриэль заставляла себя дышать, всем телом чувствуя давящую тяжесть и холод. Вдох и выдох. Снова и снова, несмотря на слабость и желание упасть в объятия сна. Стоит поддаться искушению, и вновь открыть глаза, возможно, уже не придется. Битва кончилась, но нужно бороться дальше - за то, чтобы жизнь не покинула тело. Привкус крови на пересохших губах, пропитанная ею липкая, заскорузлая одежда, тяжелый запах в воздухе... Король? Леголас? Где они? Мертвые вповалку лежали повсюду. Зарево рассвета кроваво отсвечивало на серых лохмотьях облаков. Редкий снег присыпал павших людей, эльфов, гномов, таял, падая ей на лоб. Стражница попыталась высвободить руку, придавленную чьим-то телом, и услышала рядом шепот, едва различимый, как вздох.
- Жива.
Кили. Так его звали. Лучник из отряда Торина Дубощита. Один из тех, кто ринулся в бой, прорывая строй врагов, теснившихся, как клокочущие волны. Один из тех, кто лежит теперь, пронзенный черными стрелами. Всего пару дней назад эльфийка не дала ему умереть. Как быстро он смог вернуть долг! Встретившись с Тауриэль взглядом, юный гном через силу улыбнулся и затих…
Капитаны эльдар стояли на смерть у сторожки Враньего Пика, смыкая вокруг короля строй, пытаясь оградить Трандуила щитами и клинками. Прорвавшись к южному отрогу, Тауриэль оказалась среди воинов Эрин Гален, принявших беглянку соратницей, как и прежде. Не имело значения - ждет ли её наказание за побег, рад ли владыка возвращению дерзкой воспитанницы, заметил ли он её вообще. Она здесь, чтобы сражаться, защищать тех, кого любит. Кому как не ей стоять рядом, помогая прорубаться сквозь строй врагов? Тауриэль избегала смотреть на короля, но даже не глядя ощущала его пыл в сражении и неутомимую силу. По примеру государя она забыла обо всем, ведь сейчас важна была лишь точность удара и быстрота реакции.
Битва казалась бесконечной. Орки то отступали, то теснили людей, гномов и эльфов, черпая силы в звериной злобе. Надежда угасала... Но нежданно протрубил рог, и из врат Эребора вырвался отряд во главе с Торином Дубощитом. Отчаянным натиском наугрим смяли орков. Подхваченная всеобщим воодушевлением, Тауриэль устремилась следом вместе с десятком эльфов и людей, не позволяя врагу зажать маленький отряд с фланга. Она не замечала, что отрывается от своего строя, и окрик Леголаса не смог остановить её. Прикрывая гномов ударами клинков, стражница вихрем вертелась в гуще битвы, боковым зрением замечая забравшихся на каменный уступ Дубощита, Кили и его светловолосого родича. Они отчаянно бились с наседающими орками, а лучники-гоблины осыпали их стрелами столь яростно, что убивали и своих, и противников. Это было почти безнадежно. Орки прибывали, спускаясь с отрога. Соратники падали один за другим, и, услышав свист стрелы, Тауриэль поняла — это конец. Но кто-то выкрикнул её имя, сбил с ног раньше, чем смерть вонзилась в тело, и все облекла тьма. Кили спас ей жизнь, когда сам был смертельно ранен. Его брат погиб рядом. Дубощит продержался дольше всех, перед смертью очнувшись от безумия, победив драконий недуг. Торин увидел победу своего народа и примирился с друзьями.
Через пару дней, стоя в свите короля рядом с израненными соратниками, Тауриэль провожала скорбные носилки под стягами Эребора, Лесного Королевства и Озерного Города. Она рассматривала угловатые узоры, вытравленные на доспехах подгорного народа, грозные маски их шлемов, и думала, льются ли слезы за этими “стальными лицами”? Общие потери сжимали грудь тисками, но заставляли держаться ближе друг к другу, не различая, кто рядом - эльф, гном или человек. Битва отняла многих, но многое будет возвращено. Доверие и доброе соседство - гораздо больше, чем груда золота и драгоценных камней. Тауриэль верила в это, благословляя снег с дождем, избавивший капитана Лесного Королевства от необходимости сдерживать слезы.
Торина Дубощита и его племянников перенесли в королевскую усыпальницу Эребора. Владыка Трандуил прошел сквозь строй воинов нового Короля-под-Горой Даина и своей рукой возложил на грудь павшего Аркенстон. Оркрист, принадлежавший гному по праву, в знак примирения был вмурован в расщелину над гробницей. Отныне свет эльфийского клинка будет предупреждать подгорный народ об опасности.
Воинов эльдар погребли в кургане недалеко от вод Долгого Озера - там, где на другом берегу виднелась стена древних буков Эрин Гален. Тауриэль чувствовала скорбь, усталость и опустошение. Сколько утрат! И сама она уцелела чудом. Но собственные царапины и ушибы не имели значения, когда Леголас лежал в палатке, раненый в погоне за орками. Под началом принца были окончательно уничтожены остатки орды Азога Осквернителя, осадившей Эребор. Рана поначалу показалось не опасной, но, не перевязанная в пылу преследования, кровоточила слишком долго и уложила командира в постель. Тауриэль пробралась к названному брату сразу, как только улучила момент. Она могла обрести покой, только обратив все своё искусство целителя на единственного оставшегося у неё друга, чтобы избавить его от боли и возвратить ему силы. Она призывала свой дар вновь и вновь, до дрожи в руках, отдавая все, что имела, вспоминая заклинания, каких никогда не доводилось произносить. Прошедшая битва давала о себе знать, но целительница не отступила, пока бледность не оставила щек Леголаса, а рана не начала заживать. Тауриэль продолжила сидеть рядом с ним и после, зашивая прореху в его рубахе. Чтобы скоротать ожидание, она заняла руки делом, а мысли старинной песнью.
Вопрос принца застал её врасплох. Тауриэль действительно не помнила, откуда узнала слова и мелодию древней Ле о Нэльдорет. В прежние времена синдар принесли с собой много красивых песен о звездах, лесах и великих подвигах. Больше других Тауриэль любила песнь про лес Дориата, хотя никогда не помнила её полностью. Слова Ле говорили о храбрости, надежде, преданности и несгибаемой воле синдар пред любой опасностью. Напевая тот или другой куплет, стражница представляла, что это - воспоминания младенчества. Единственный дар матушки, столь подошедший воительнице, коей стала её дочь. Прежде куплеты то вспоминались, то забывались. Теперь Тауриэль могла спеть балладу от начала до конца. Каждое слово вызывало странное чувство, как если бы она сама была частью ушедшего мира, жившего под звездами тысячелетия назад, видевшего рождение солнца и луны.
Спросив о песне, Леголас взглянул на Тауриэль так, точно узнал о ней что-то поразительное и запретное. Тауриэль не понимала, что встревожило названного брата. Сказались последствия ранения, дурной сон? Можно всё объяснить просто, но душа не верила простому объяснению.
- Не тревожься, просто хотела увидеть, как ты откроешь глаза.
Её охватило чувство неловкости и, отложив рубаху, стражница поднялась на ноги.
- Я позову лекарей, - Тауриэль нырнула за полог палатки. Леголас не остановил её. Разве так они встречались прежде?
Лекарь столкнулся с ней на входе, избавив от необходимости искать его. И хорошо - попасться на глаза королю сейчас хотелось меньше всего. Конечно, её давным давно взяли бы под стражу, будь на то воля Трандуила. Был ли он занят или решил распорядиться судьбой беглянки позже - оба предположения угнетали Тауриэль неизвестностью. Чтобы не мучиться тягостным ожиданием, она отправилась помогать другим раненым, переходя то к одной, то к другой палатке. В исцелении нуждались не столько эльдар, сколько смертные и гномы. Тауриэль не жалела сил, усмиряя боль, останавливая кровь, но к ночи уже и сама едва держалась на ногах. Один из знакомых капитанов, помогавший лекарям переносить раненых, справедливо заметил, что если она не станет разумнее, то расстанется с жизнью куда раньше, чем может предположить. Ферен предложил ей отдохнуть в своей палатке, пока он с товарищами в дозоре. Тауриэль взглянула на друга с благодарностью, решив, что не стоит отказываться от необходимого. Устроившись на чужой постели, она закрыла глаза, мгновенно провалившись в глубокое забытьё.
***
Её разбудил отдаленный, непрекращающийся шум. Подняв голову, Тауриэль с удивлением поняла, что находится не в походном лагере, а в покоях. К тому же она уснула прямо за столом! Изящные каменные арки чертога завешаны гирляндами высушенных цветов и трав, стены уставлены полками с сосудами из цветного стекла, как в лекарской, и украшены вышитыми гобеленами. Перед ней - опрокинутая ступка с пестиком для растирания, лекарственный порошок рассыпался. Похоже, задремав, Тауриэль задела ступку широким рукавом, запачкав снадобьем тонкий шелк платья. Но как она здесь оказалась? И почему она в платье? К запахам душистых трав примешивался горький смрад гари, и это не обещало ничего хорошего. Тауриэль осмотрелась, пытаясь понять, что происходит, но мысли отвлек шум из-за дверей. Звон клинков и крики сражающихся она не перепутала бы ни с чем. Стражница успела подумать, что неплохо бы найти какое-то оружие, но вместо этого, сама не зная почему, торопливо направилась к двери.
Тауриэль оказалась… в лесу. Так ей представилось сначала. На самом же деле это была аллея деревьев, искусно высеченных в стенах высокой пещеры, украшенная ониксом и драгоценной яшмой, освещенная золотыми фонариками в держащих своды ажурных кронах. Витражи из цветной слюды и флюорита отбрасывали на стены яркие блики. Фигурки зверьков и птиц карабкались по колоннам, как живые. Где она?.. Чертоги Трандуила не столь богаты, а Эребор вряд ли так же светел и изящен в убранстве. Нет, здесь живут эльфы. И здесь же они умирают… Даже освещенная мягким золотым светом, в россыпи драгоценных камней, смерть выглядела безобразно. Обходя бездыханные тела, Тауриэль забыла о красоте чертогов.
Некоторые из погибших вооружены луками, рядом с другими лежат мечи или копья. Очевидно, битва случилась посреди ночи, а потому многих застала врасплох. На некоторых не было ни брони, ни шлемов, лишь легкие туники. Но даже без доспехов, прежде чем погибнуть, эльфы успевали сразить многих хорошо вооруженных врагов. Кровь заливала мозаичные дорожки - кровь не черная, алая. Глядя на угловатые узоры, вытравленные на доспехах убийц, злые стальные "лица" забрал, Тауриэль не верила глазам. Врагами были гномы.
2. Пробуждение (1 часть) (2 часть)
3. Королевская милость (1 часть) (2 часть)
4. Сокровище раздора (1 часть) (2 часть)
5. Бой посреди зимы (1 часть) (2 часть) (3 часть) (4 часть) Иллюстрация "Feel the difference"
6. Целительница Эрин Гален (1 часть), (2 часть), (3 часть)
7. Последний куплет (1 часть), (2 часть), (3 часть)
Конец
Спасибо всем, кто ждал и подбадривал автора комментариями, ждунами, мотивирующими пинками, бетингом и разговорами за сюжет. Мы сделали это! Пусть 7-ая часть будет подарком к празднику, надеюсь, она немного порадует. Хотя бы тем, что вся эта история закончилась и снежным антуражем! )) Ну а я буду рада прочитать ваши комментарии и впечатления от долгожданного финала Ну и просто порадовать автора лаечкой можно здесь.Итак, фик-эксперимент, родившийся как ответ на ныне любимую тему пагубной страсти короля Лихолесья к подчиненной. Как сторонника ЗиО меня такие вещи печалили
Внезапно захотелось обставить так, чтобы все оказалось законно. Что из этого выйдет - можно понаблюдать здесь. Спасибо “Разговору Манвэ и Эру” за предоставленную матчасть. Плюсовать здесь. Коллаж без надписи.Исцеление
(AU, гет, джен, романтика, R, Трандуил/Тауриэль, Леголас, Ферен, Кили)
Участвовавшие беты: essilt, wolverene
АннотацияАннотация: Легенды рассказывают о девах, что отреклись от жизни эльфов, только чтобы не расставаться с любимыми. Но одна решилась на жизнь, потому что хотела вернуться к мужу и сыну, которых любила. Вопреки опасности быть не узнанной, она пожелала возродиться в новом теле, в краю, который покинул её дух. Её назвали Тауриэль, и она забыла себя прежнюю, но судьба вела её нужной дорогой. Действие после Битвы Пяти Воинств, до Властелина Колец.
ПрологПролог
Знакомые слова и голос сливались в музыку, которую хотелось слушать и слушать, шагнуть за ней из темноты на свет. Она звала за собой из глубины забытья и, в конце концов, заставила открыть глаза. Леголас не мог поверить, что вновь слышит эту песню.
Сквозь прикрытые веки он увидел подле себя хрупкую фигуру. В свете лампы она вырисовывалась тёмным силуэтом. Пальцы ловко управлялись с иглой и нитью, зашивая прореху в рубахе, локоны ниспадали на грудь. Как странно и непривычно она причесана. Леголас собрался с силами, разомкнул губы:
- Nana?*..
- Леголас!
Она встрепенулась и отложила шитьё, прохладная ладонь легла на лоб. Другой голос, но в нем - то же тепло и участие. Как это возможно? Это лишь кажется?
- Хвала Валар! Я боялась, что ты покинешь нас.
Над ним склонилась Тауриэль. Память возвращалась вместе с сознанием. Каждый вдох отзывался болью, повязка туго стягивала грудь. В шатре полумрак, значит, стемнело. Тихо. Битва, должно быть, окончена. Он ранен, зацепило, но это пустяк. Всё отступало перед образом, возникшим, как призрак, на мгновение, когда подруга показалась так похожей на мать.
- Ты знаешь эту песню? Откуда?
Она рассмеялась.
- Это все, что ты хочешь знать? А ведь я не отходила от тебя полдня!
Должно быть, это действительно странный вопрос.
- Не говори, не трать силы, - попросила она.
- Ответь...
Назвать Тауриэль по имени вдруг оказалось трудно. Стражница пожала плечами и неопределенно качнула головой.
- Она была со мной всегда.
1. Стальные лица1. Стальные лица
Тауриэль заставляла себя дышать, всем телом чувствуя давящую тяжесть и холод. Вдох и выдох. Снова и снова, несмотря на слабость и желание упасть в объятия сна. Стоит поддаться искушению, и вновь открыть глаза, возможно, уже не придется. Битва кончилась, но нужно бороться дальше - за то, чтобы жизнь не покинула тело. Привкус крови на пересохших губах, пропитанная ею липкая, заскорузлая одежда, тяжелый запах в воздухе... Король? Леголас? Где они? Мертвые вповалку лежали повсюду. Зарево рассвета кроваво отсвечивало на серых лохмотьях облаков. Редкий снег присыпал павших людей, эльфов, гномов, таял, падая ей на лоб. Стражница попыталась высвободить руку, придавленную чьим-то телом, и услышала рядом шепот, едва различимый, как вздох.
- Жива.
Кили. Так его звали. Лучник из отряда Торина Дубощита. Один из тех, кто ринулся в бой, прорывая строй врагов, теснившихся, как клокочущие волны. Один из тех, кто лежит теперь, пронзенный черными стрелами. Всего пару дней назад эльфийка не дала ему умереть. Как быстро он смог вернуть долг! Встретившись с Тауриэль взглядом, юный гном через силу улыбнулся и затих…
Капитаны эльдар стояли на смерть у сторожки Враньего Пика, смыкая вокруг короля строй, пытаясь оградить Трандуила щитами и клинками. Прорвавшись к южному отрогу, Тауриэль оказалась среди воинов Эрин Гален, принявших беглянку соратницей, как и прежде. Не имело значения - ждет ли её наказание за побег, рад ли владыка возвращению дерзкой воспитанницы, заметил ли он её вообще. Она здесь, чтобы сражаться, защищать тех, кого любит. Кому как не ей стоять рядом, помогая прорубаться сквозь строй врагов? Тауриэль избегала смотреть на короля, но даже не глядя ощущала его пыл в сражении и неутомимую силу. По примеру государя она забыла обо всем, ведь сейчас важна была лишь точность удара и быстрота реакции.
Битва казалась бесконечной. Орки то отступали, то теснили людей, гномов и эльфов, черпая силы в звериной злобе. Надежда угасала... Но нежданно протрубил рог, и из врат Эребора вырвался отряд во главе с Торином Дубощитом. Отчаянным натиском наугрим смяли орков. Подхваченная всеобщим воодушевлением, Тауриэль устремилась следом вместе с десятком эльфов и людей, не позволяя врагу зажать маленький отряд с фланга. Она не замечала, что отрывается от своего строя, и окрик Леголаса не смог остановить её. Прикрывая гномов ударами клинков, стражница вихрем вертелась в гуще битвы, боковым зрением замечая забравшихся на каменный уступ Дубощита, Кили и его светловолосого родича. Они отчаянно бились с наседающими орками, а лучники-гоблины осыпали их стрелами столь яростно, что убивали и своих, и противников. Это было почти безнадежно. Орки прибывали, спускаясь с отрога. Соратники падали один за другим, и, услышав свист стрелы, Тауриэль поняла — это конец. Но кто-то выкрикнул её имя, сбил с ног раньше, чем смерть вонзилась в тело, и все облекла тьма. Кили спас ей жизнь, когда сам был смертельно ранен. Его брат погиб рядом. Дубощит продержался дольше всех, перед смертью очнувшись от безумия, победив драконий недуг. Торин увидел победу своего народа и примирился с друзьями.
Через пару дней, стоя в свите короля рядом с израненными соратниками, Тауриэль провожала скорбные носилки под стягами Эребора, Лесного Королевства и Озерного Города. Она рассматривала угловатые узоры, вытравленные на доспехах подгорного народа, грозные маски их шлемов, и думала, льются ли слезы за этими “стальными лицами”? Общие потери сжимали грудь тисками, но заставляли держаться ближе друг к другу, не различая, кто рядом - эльф, гном или человек. Битва отняла многих, но многое будет возвращено. Доверие и доброе соседство - гораздо больше, чем груда золота и драгоценных камней. Тауриэль верила в это, благословляя снег с дождем, избавивший капитана Лесного Королевства от необходимости сдерживать слезы.
Торина Дубощита и его племянников перенесли в королевскую усыпальницу Эребора. Владыка Трандуил прошел сквозь строй воинов нового Короля-под-Горой Даина и своей рукой возложил на грудь павшего Аркенстон. Оркрист, принадлежавший гному по праву, в знак примирения был вмурован в расщелину над гробницей. Отныне свет эльфийского клинка будет предупреждать подгорный народ об опасности.
Воинов эльдар погребли в кургане недалеко от вод Долгого Озера - там, где на другом берегу виднелась стена древних буков Эрин Гален. Тауриэль чувствовала скорбь, усталость и опустошение. Сколько утрат! И сама она уцелела чудом. Но собственные царапины и ушибы не имели значения, когда Леголас лежал в палатке, раненый в погоне за орками. Под началом принца были окончательно уничтожены остатки орды Азога Осквернителя, осадившей Эребор. Рана поначалу показалось не опасной, но, не перевязанная в пылу преследования, кровоточила слишком долго и уложила командира в постель. Тауриэль пробралась к названному брату сразу, как только улучила момент. Она могла обрести покой, только обратив все своё искусство целителя на единственного оставшегося у неё друга, чтобы избавить его от боли и возвратить ему силы. Она призывала свой дар вновь и вновь, до дрожи в руках, отдавая все, что имела, вспоминая заклинания, каких никогда не доводилось произносить. Прошедшая битва давала о себе знать, но целительница не отступила, пока бледность не оставила щек Леголаса, а рана не начала заживать. Тауриэль продолжила сидеть рядом с ним и после, зашивая прореху в его рубахе. Чтобы скоротать ожидание, она заняла руки делом, а мысли старинной песнью.
Вопрос принца застал её врасплох. Тауриэль действительно не помнила, откуда узнала слова и мелодию древней Ле о Нэльдорет. В прежние времена синдар принесли с собой много красивых песен о звездах, лесах и великих подвигах. Больше других Тауриэль любила песнь про лес Дориата, хотя никогда не помнила её полностью. Слова Ле говорили о храбрости, надежде, преданности и несгибаемой воле синдар пред любой опасностью. Напевая тот или другой куплет, стражница представляла, что это - воспоминания младенчества. Единственный дар матушки, столь подошедший воительнице, коей стала её дочь. Прежде куплеты то вспоминались, то забывались. Теперь Тауриэль могла спеть балладу от начала до конца. Каждое слово вызывало странное чувство, как если бы она сама была частью ушедшего мира, жившего под звездами тысячелетия назад, видевшего рождение солнца и луны.
Спросив о песне, Леголас взглянул на Тауриэль так, точно узнал о ней что-то поразительное и запретное. Тауриэль не понимала, что встревожило названного брата. Сказались последствия ранения, дурной сон? Можно всё объяснить просто, но душа не верила простому объяснению.
- Не тревожься, просто хотела увидеть, как ты откроешь глаза.
Её охватило чувство неловкости и, отложив рубаху, стражница поднялась на ноги.
- Я позову лекарей, - Тауриэль нырнула за полог палатки. Леголас не остановил её. Разве так они встречались прежде?
Лекарь столкнулся с ней на входе, избавив от необходимости искать его. И хорошо - попасться на глаза королю сейчас хотелось меньше всего. Конечно, её давным давно взяли бы под стражу, будь на то воля Трандуила. Был ли он занят или решил распорядиться судьбой беглянки позже - оба предположения угнетали Тауриэль неизвестностью. Чтобы не мучиться тягостным ожиданием, она отправилась помогать другим раненым, переходя то к одной, то к другой палатке. В исцелении нуждались не столько эльдар, сколько смертные и гномы. Тауриэль не жалела сил, усмиряя боль, останавливая кровь, но к ночи уже и сама едва держалась на ногах. Один из знакомых капитанов, помогавший лекарям переносить раненых, справедливо заметил, что если она не станет разумнее, то расстанется с жизнью куда раньше, чем может предположить. Ферен предложил ей отдохнуть в своей палатке, пока он с товарищами в дозоре. Тауриэль взглянула на друга с благодарностью, решив, что не стоит отказываться от необходимого. Устроившись на чужой постели, она закрыла глаза, мгновенно провалившись в глубокое забытьё.
***
Её разбудил отдаленный, непрекращающийся шум. Подняв голову, Тауриэль с удивлением поняла, что находится не в походном лагере, а в покоях. К тому же она уснула прямо за столом! Изящные каменные арки чертога завешаны гирляндами высушенных цветов и трав, стены уставлены полками с сосудами из цветного стекла, как в лекарской, и украшены вышитыми гобеленами. Перед ней - опрокинутая ступка с пестиком для растирания, лекарственный порошок рассыпался. Похоже, задремав, Тауриэль задела ступку широким рукавом, запачкав снадобьем тонкий шелк платья. Но как она здесь оказалась? И почему она в платье? К запахам душистых трав примешивался горький смрад гари, и это не обещало ничего хорошего. Тауриэль осмотрелась, пытаясь понять, что происходит, но мысли отвлек шум из-за дверей. Звон клинков и крики сражающихся она не перепутала бы ни с чем. Стражница успела подумать, что неплохо бы найти какое-то оружие, но вместо этого, сама не зная почему, торопливо направилась к двери.
Тауриэль оказалась… в лесу. Так ей представилось сначала. На самом же деле это была аллея деревьев, искусно высеченных в стенах высокой пещеры, украшенная ониксом и драгоценной яшмой, освещенная золотыми фонариками в держащих своды ажурных кронах. Витражи из цветной слюды и флюорита отбрасывали на стены яркие блики. Фигурки зверьков и птиц карабкались по колоннам, как живые. Где она?.. Чертоги Трандуила не столь богаты, а Эребор вряд ли так же светел и изящен в убранстве. Нет, здесь живут эльфы. И здесь же они умирают… Даже освещенная мягким золотым светом, в россыпи драгоценных камней, смерть выглядела безобразно. Обходя бездыханные тела, Тауриэль забыла о красоте чертогов.
Некоторые из погибших вооружены луками, рядом с другими лежат мечи или копья. Очевидно, битва случилась посреди ночи, а потому многих застала врасплох. На некоторых не было ни брони, ни шлемов, лишь легкие туники. Но даже без доспехов, прежде чем погибнуть, эльфы успевали сразить многих хорошо вооруженных врагов. Кровь заливала мозаичные дорожки - кровь не черная, алая. Глядя на угловатые узоры, вытравленные на доспехах убийц, злые стальные "лица" забрал, Тауриэль не верила глазам. Врагами были гномы.
2. Пробуждение (1 часть) (2 часть)
3. Королевская милость (1 часть) (2 часть)
4. Сокровище раздора (1 часть) (2 часть)
5. Бой посреди зимы (1 часть) (2 часть) (3 часть) (4 часть) Иллюстрация "Feel the difference"
6. Целительница Эрин Гален (1 часть), (2 часть), (3 часть)
7. Последний куплет (1 часть), (2 часть), (3 часть)
Конец
-
-
07.08.2014 в 17:47Очень интересное и интригующее начало. Отличный, вполне средиземский стиль изложения. Образы, описания - все очень изящно.
И вполне логичное решение с девушкой относительно Трандуила)
ЗЫ У меня вопрос по эльфийскому - nana это "мама" на синдарине, а amme - на нолдорине? А то я не могу разобраться, везде то одно слово встречается, то другое.
-
-
07.08.2014 в 18:04Очень интересное и интригующее начало. Отличный, вполне средиземский стиль изложения. И вполне логичное решение с девушкой относительно Трандуила)
Спасибо, я старалась! Бедный Трандуил на самом деле, а уж про Леголаса я и вовсе молчу))
2. Пробуждение (1 часть)
Пройдя аллею, Тауриэль побежала по широкой винтовой лестнице. Здесь гномы, сраженные эльфийскими мечами и секирами, лежали рядом с гвардейцами, на чьих латах и плащах серебрились гербовые звезды короля Тингола. Звезды Дориата. Тауриэль узнала их. Видела раньше в книгах или... просто видела? Нет, она не верила себе. Неведомая сила точно перенесла на две эпохи назад. Все казалось слишком реальным. От гари першило в горле. Туфли и подол запачкались кровью. При каждом шаге хрустело крошево разбитого каменного убранства лестницы. Тауриэль не находила живых. Мысли вертелись в голове по кругу: "Нужно выбираться отсюда, помочь, позвать на помощь!" Стоило бы подобрать лук с колчаном, а лучше меч или кинжал, но тело не слушалось, а разум сбивался на чужие мысли. Шаг за шагом, по разоренной лестнице Тауриэль приближалась к верхнему ярусу. С него вели три широкие галереи: в Глубокие Кузни, к сокровищнице Тингола и к Великому Залу, а далее... врата Менегрота. Откуда ей это известно? Тауриэль поняла - она видит чужими глазами. И та, чьими глазами она видит, знает верный путь.
Крики и лязг металла становились всё громче, а запах гари сильнее. Рядом просвистела стрела, ударилась в колонну и отскочила на пол. Тауриэль успела нырнуть в тень ближайшей арки и порадовалась, что та, чьими глазами она видит, проворна не хуже воина. Выждав, она выглянула из убежища. Галереи Менегрота устремлялись ввысь сквозь бесчисленные уровни. Воистину, цитадель Элу Тингола звалась Тысячей Пещер не зря. Это был не дворец, но огромный город, прекрасный даже в разорении. И сейчас на всех его ярусах шло жесточайшее сражение. Полыхающие стяги рушились сквозь лестничные марши, светильни и факелы опрокидывались, удары секир и топоров высекали осколки из самоцветных колонн... Кажется, гномов невероятно много, весь дворец заполонен ими! Никогда раньше Тауриэль не видела разграбления города. Обескровленный Менегрот еще сопротивлялся, повсюду царили суета ближнего боя и мародерства. Прячась в тени стен, Тауриэль пробиралась вперед. По пути она успела оттащить с глаз врагов раненого, но бедняга умер у неё на руках прежде, чем удалось помочь.
- Беги... - прошептал он ей напоследок. Отерев кровь с бледного лица, Тауриэль поняла, что узнала мертвого. Агларин был одним из лучших златокузнецов, не раз делившийся с подгорным народом секретами и охотно внимавший их советам. Глаза защипало от слез.
Мирных жителей оставалось не так много. Все, кто мог хотя бы ползти, должно быть выбрались к воротам, кто мог защищаться - сражались. Тауриэль очень хотелось схватить оружие и помочь защитникам, но та, чьими глазами она видела, не была воином, и руки ее не знали ни меча, ни лука. Она оказалась в самой гуще битвы - без оружия, без возможности защититься, - и шарахалась от тех и других, стараясь не мешать обороняющимся и не попасться врагам.
Постепенно, шаг за шагом Тауриэль пробралась к Великому Залу Тингола. Одного взгляда за распахнутые двери хватило, чтобы содрогнуться от гнева и бессилия перед бесчинством, творившимся перед пустыми тронами Владык Дориата. Горькие воспоминания обрушились на Тауриэль неожиданно и неотвратимо.
Что случилось в Глубоких Кузнях не далее луны назад, в точности не знал никто. Король Тингол погиб в собственной крепости, в мастерских, отстроенных для кузнецов наугрим, что часто гостили в Менегроте, выполняя заказы. Пойманные в лесу Регион убийцы-гномы говорили о непочтительной грубости и алчности короля Элу - мол-де он оскорбил мастеров отказом платить за работу. Однако взгляды, что бросали преступники на отнятый у них Наугламир с сияющим Сильмариллем, говорили больше. Ни верные эглайн*, ни пришлые голодрим не поверили ни единому слову предателей. Как мог совершить столь бесчестное дело король Элу, давший кров беглецам из Нарготронда, отдавший дочь одному смертному и усыновивший другого, позволявший подгорному народу, как родне, гостевать в собственном доме и всегда сполна плативший за их мастерство? Что такого сделал он, чтобы быть убитым безоружным, подлым ударом в спину, руками тех, кого считал друзьями? Истинно, алчность сгубила его, но алчность чужая.
Владычица Мелиан от горя обратилась едва ли не в призрак. Порой подданные сомневались: во плоти ли она еще? Ужасна была несправедливость, невыносима гибель легенды, что должна была жить вечно. Вся прежняя жизнь оказалась разбита. Завесы Дориата не стало. Иссушенная горем, низвергнутая с вершины могущества, бессильная чем-либо помочь другим, Мелиан ушла.
Убийц короля настигли на берегу Ароса, и тех из них, кто остался в живых, допросили и предали смерти. А после с гор пришло войско в крепких латах, с эмблемами воинственного Ногрода на щитах - дождавшись случая, бывшие друзья хлынули через границы врагами.
Нет страшнее противника, чем бывший союзник. Гномы знали Менегрот так, как не мог узнать ни один шпион Врага. Мастера подгорного народа помогали строить новые залы и перестраивать старые. Они ходили с эльдар Тингола одними путями. Они знали слабые места оружия и доспехов эглайн, им знакомы были стражи, их характеры и привычки. И они использовали всё.
Еще недавно эльдар заходили в чертоги гномьего квартала - переброситься парой слов со знакомыми мастерами или поделиться знаниями, отметить пирушкой удачное изделие или сработать подарок для невесты, жены или дочери. Теперь же повсюду лежали их тела, и та, чьими глазами видела Тауриэль, узнавала в погибших своих знакомцев и друзей. А ведь они дружили еще с прадедами и дедами захватчиков, решивших мстить смертью за гибель воров и предателей.
Налетчики-гномы истребляли планомерно и зло. Рубили по ногам и разбивали головы. Нападали скопом, со спины, убивали и гвардейцев, и простых мастеров, и даже эллет.
Тауриэль успела заметить, что доспехи гномов весьма прочны, и эльфийские стрелы отскакивают от их брони. Глазницы в масках забрал узкие, оплечье шлема прилегает к спине и груди, закрывая шею. У врагов жестокие лица, как и маски их забрал.
В ближнем бою клинки и секиры стражей Менегрота разрубали гномью сталь - эльфы тоже умеют ковать оружие, - но врагов было слишком много, и чертог за чертогом переходили в их руки. Некоторые гномы сновали по залам с котомками, собирая в них что приглянется. Большинство же крушили боевыми молотами и секирами все, что попадалось на глаза: скульптуры, колонны, оброненную утварь и украшения, оружие и доспехи прямо на тех, кто их носил. Они не столько грабили, сколько уничтожали все, что было сделано эльфами или для эльфов.
Менегрот погибал под ударами захватчиков. Тауриэль не понимала одного: отчего так мало защитников?
***
Оказавшись в гуще сражения, стражница Лихолесья забыла, что здесь она - лишь зритель и не может изменить случившееся. Тауриэль действовала и думала, как привыкла, и та, чьими глазами она видела, поступала и мыслила схоже. Надо было уходить. Стражница притаилась за дверной створкой. Чтобы попасть к Вратам из Северной Галереи, ей пришлось бы пройти через Великий Зал, но гномов в нем слишком много. Враги заняты, но вряд ли не заметят её. Приближающийся топот и лязг железа заставил Тауриэль вжаться в стену. С три десятка гномов, нагруженных котомками и мешками, показались в конце галереи и направились к Великому Залу. Некоторые из захватчиков, разгоряченные грабежом и безнаказанностью, сняли шлемы. Из убежища беглянка могла рассмотреть их истинные лица. Некоторые еще молоды, безбороды, у большинства же были взъерошенные рыжие бороды, внушительные носы и глубокие морщины меж бровей и на лбу.
- Не скоро остроухие выберутся! Прихлопнули, как мышей! - Кто-то злорадно рассмеялся.
- Топай быстрее! Нам еще возвращаться, - потребовали в ответ.
Тауриэль затаила дыхание, надеясь, что её светлое платье не заметят в тени, но напрасно. Один из молодых грабителей остановился, присматриваясь. C интересом заглянув за створку, он окликнул остальных, указывая окровавленным мечом на находку:
- Гляньте-ка! Добыча!
Тауриэль мгновенно обступили с радостным улюлюканьем и свистом. Лишь косматый седой бородач недовольно проворчал:
- Тьфу! Девчонка. Пусть удирает!
- Да ладно, мы лишь пошутим! - крикнули ему. - Куда торопиться? Эльфийское дурачьё все выбирается из-за завалов и скачет по деревьям!..
Безбородые приятели оказались не прочь повеселиться. Один из гномов ловко ухватил Тауриэль за подол и потянул, вытаскивая “добычу” из убежища. Остальные поддержали затею, подгоняя эльфийку тычками секир и клинков. Со всех сторон доносилась смесь кхуздула и эглатрина.
- Лови!
- Держи!
- Попалась остроухая!
Тауриэль пыталась освободиться, но тщетно. Она оказалась в кругу преследователей. Гномы не доходили ей ростом и до плеча, но прорваться сквозь закованных в броню воинов было невозможно. Кто-то дернул Тауриэль за волосы и рубанул мечом, вмиг отхватив половину косы.
- Гляньте-ка! Эльфийское золото! - К бурной радости сообщников наглец поднял над головой трофей - золотую, филигранную заколку - и примерил к шлему длинные пряди, как плюмаж. Тауриэль замерла от потрясения и ужаса. Теперь она понимала беспокойство Леголаса из-за её побега. Стоило лишь представить, что отряд Дубощита мог обойтись с ней так же… Сама Тауриэль могла бы дать отпор, но та, чьими глазами она видела, была безоружна и беззащитна, и это лишь подзадоривало врагов. Они забавлялись её слабостью, в их глазах отражались торжество и алчность. Такие же, как во взгляде засевшего в Горе Торина Дубощита, когда безумная решимость заставила его бросить вызов армии людей и эльфов и пустить стрелы в тех, кто пришел говорить о перемирии.
-
-
07.08.2014 в 18:22А чего вдруг Трандуил бедный?
Почитала повнимательней предисловие, увидела рейтинг, испугалась, увидела вот это ныне любимую тему пагубной страсти короля Лихолесья к подчиненной, поняла, что мало знаю о современных веяниях. Что, правда эта тема нынче занимает фикрайтеров?
-
-
07.08.2014 в 18:282. Пробуждение (2 часть)
- Не бойся нас, подружка! - хохотал кто-то.
- Дай сюда! - молодой гном ухватил её за пояс, свитый из мелкого жемчуга. Тауриэль рванулась. Бусины покатились по полу. В спину ткнулось острие меча.
- Куда это ты? Мы еще не закончили!
- Сильная!
- Может это не девка, а парень? Нет ли при нём оружия? Проверим, а? - Гном, схвативший край подола, попытался поднять его выше.
Кто-то со спины ухватил ее за талию, недвусмысленно пройдясь лапищами по бокам и бедрам. Содрогнувшись от отвращения, Тауриэль развернулась на месте, сбрасывая с себя чужие ладони. Ей удалось вырвать подол, оставив клок в латных рукавицах противника, и оттолкнуть обидчика. Не ожидая отпора, гномы расступились, но не отступили.
- Точно, девка!
- Оружия нет. Только кожа да кости!
- А ведь это дочка одного из их вояк. Я её знаю!
Они насмехались, превратив грабеж в игру. Ни разум, ни чувства не могли заглушить хохот безумия. Тауриэль травили, как пойманного зверька, норовя щипнуть и ткнуть побольнее. Она поняла — добром это не кончится. Страх и растерянность, сковывающие по рукам и ногам, обратились в отчаянную решимость. Изловчившись, она вырвала у одного из врагов меч и взмахнула им перед носом у изумленного владельца. Оружие оказалось слишком коротким и тяжелым для её руки, к тому же та, в чьем теле оказалась Тауриэль, не умела обращаться с ним. Гномы засвистели, одобряя новый поворот в игре, и в тот же миг ощетинились в сторону эльфийки всем оружием, что у них было. Теперь уже не ради смеха...
Внезапно все изменилось. С верхних арок галереи посыпался дождь стрел, в мгновение ока выкосив больше половины обступивших Тауриэль преследователей. Мимо снова бежали гномы, но уже не собираясь возвращаться назад. Из Великого Зала донесся шум и лязг клинков. Вдоль колонн упали связанные друг с другом стяги. По ним как по веревкам спускались гвардейцы Тингола. Они настигали врагов и поражали их ударами клинков и секир. На глазах Тауриэль завязался новый бой, но на сей раз удача была не на стороне гномов. Среди одетых в синее стражей Менегрота были и осевшие в Дориате голодрим из Нарготронда в зеленом, и пограничники Нэльдорета в сером. Тауриэль укрылась за колонной, наблюдая за сражением. Приноровившись к тяжеловесной манере противника, эльфы ловко маневрировали в бою, выигрывая точностью и скоростью удара. Вскоре оставшихся в галерее врагов изгнали и перебили.
- Цела? - оказавшийся рядом воин положил руки ей на плечи, развернув к себе. Встретившись с нежданным спасителем лицом к лицу, Тауриэль не поверила себе, узнавая и не узнавая его одновременно. Он был одет как командир стражей. Длинные волосы забраны на затылок. Светлые-серые глаза - черта родича короля... короля Элу. Взгляд суровый и встревоженный. Бровь разбита, на лбу кровавая ссадина. Тауриэль не находила слов.
- Ауриэль! - Трандуил отер окровавленное лицо, должно быть решив, что она не узнала его, и встряхнул сильнее. - Что с тобой?! Это же я!
- Taur**! - Тауриэль не узнала свой голос. Совсем другой, более мягкий и нежный, и... она плачет! Она? Плачет?
Он обнял её, торопливо и ласково прошептав на ухо:
- Не нужно слез, дочь Белега***. Они ответят за всё.
От потрясения стало трудно дышать, в глазах потемнело... Из последних сил она вцепилась в своего спасителя. В ответ Трандуил обнял её крепко и уверенно, как если бы имел на это право. Но не успела Тауриэль поверить в происходящее, как он отстранился.
- Возьми и идем, - Трандуил вложил ей в руки кинжал и потянул за собой в Великий Зал. Гномы отступали, прихватив награбленное. Захватчиков вытесняли, гнали из дворца. Шум боя доносился уже с берегов Эсгалдуина, и гвардейцы поспешили туда. Должно быть, один из гномов сумел задеть Трандуила - тот слегка прихрамывал, - но Тауриэль все равно приходилось почти бежать за ним.
Вне стен цитадели запах гари оказался еще сильнее. Тауриэль закашлялась и закрыла лицо рукавом. Сизый дым накрывал древний лес, точно насмешка над Завесой Владычицы Мелиан. Клубы плотным туманом поднимались от корней к сплетенным кронам. В предрассветных сумерках дымная тьма мерцала оранжевыми всполохами и искрами. Отовсюду слышались звериные и птичьи крики - келвар бежали прочь, перебираясь за Эсгалдуин. Чутье целителя подсказывало - на востоке льется кровь. Там смерть и пламя, боль и битва, куда большая, чем во дворце. Надеясь отвлечь армию Дориата, гномы ударили на востоке и подожгли Регион - лес, ставший домом для многих эглайн. Как скоро ветер донесет огонь к Менегроту? А сколько лесных селений уже горит?! Губы беззвучно прошептали: “Nana!” Слезы обожгли щеки. Тауриэль почувствовала себя жалкой и беспомощной.
- Прикройте женщин и детей на мосту! - отдав приказ своим воинам, Трандуил обернулся к спутнице. - Собери кого сможешь и уходи. Укройтесь в Нэльдорет!
Тауриэль кивнула, борясь с охватившими её ужасом и тревогой. Трандуил понял её без слов.
- Я разыщу ее. Обещаю! - Он говорил столь твердо и уверенно, что нельзя было не поверить. Трандуил поднес было ладонь к её щеке, но коснуться не посмел - руки его были в крови. Через мгновение вместе с остальными стражами он снова бросился в бой.
На широком мосту через Эсгалдуин теснились жители Менегрота, гномы и стражи, преследующие врагов. Захватчики прорывались к плотам, оставленным у северного склона. Они сыпались к реке, спешно укладывали добычу и отчаливали вниз по течению. Их преследовали пограничники, подоспевшие с севера. Пожар тем временем трещал и выл, приближаясь. Огонь пожирал землю, мох и листья, взбирался по коре, цеплялся за сухие ветки. Ветер, как дыхание дракона, обдавал жаром и пеплом, заставляя воздух дрожать. Тауриэль подняла брошенный гномий щит и поспешила через мост, прикрывая от вражеских стрел себя и мальчика с сестрёнкой, потерявших в суматохе родителей. Кто-то из женщин последовал ее примеру, так же помогая перебраться на безопасный берег другим. Тауриэль знала - она может спасти раненых и увести тех, кто слабее ее, пока другие сражаются с огнем и врагами. Все сплотились для борьбы с общей бедой.
Добравшись до другого берега, Тауриэль обернулась, обратив прощальный взгляд к покинутому Менегроту. Она пыталась отыскать среди сражающихся Трандуила, но внимание привлекла светлая фигура на фоне темных деревьев. На вершине каменного холма дева в белых одеждах протягивала руки к Региону. Длинные золотые волосы летели по ветру. Она не обращала внимания ни на бой, ни на дым, ни на гномьи стрелы. Губы беззвучно шептали, взор был устремлен на полыхающий лес, и внезапно Эсгалдуин вскипел, точно ему стало тесно в русле. Река бросилась на берега, как взбесившийся зверь. Волны уносили гномов прочь от Менегрота и переворачивали их плоты. Вода вгрызалась в прибрежные камни, разбегалась ручьями, заливая низины, преграждая путь огню. Эсгалдуин смывал скверну боя, стремясь к приграничному Аросу, который где-то на востоке так же ринулся навстречу побратиму. Это было по силам лишь одной ученице Мелиан.
- Галадриэль!
Взобравшись по склону, воин в венце принца успел подхватить обессилевшую леди голодрим до того, как она упала, отдав реке последние силы.
***
Сон развеялся. Тауриэль открыла глаза. Сердце гулко колотилось в груди, тело била дрожь. Медленно стражница поднялась на постели и сжала ладонями виски. Она чувствовала себя вернувшейся из долгого и утомительного пути. Видение все еще плыло перед глазам: горящие вековые древа, кровь на мозаичных полах, дым, застилающий чертоги, рассыпанные по полу жемчужины, накрытые плащами убитые эльфы, и ничего не выражающие стальные лица врагов. Издевательский, торжествующий хохот все еще стоял в ушах. Ее не отпускали чувства, что испытала она, оказавшись среди битвы в древнем Менегроте. В груди теснились горе, разочарование и страх. Тауриэль закрыла лицо руками, переживая все заново и пытаясь вернуть себе самообладание. Подробности нападения на Дориат, как мозаика, одно за другим складывались в цельную картину. Лорд Эльмо и воины Дориата встретили гномью армию на востоке, но часть войска зашла с севера, из Дор Динен. Наугрим ударили на границе у моста Иант Иаур, и успели сплавиться на плотах по Эсгалдуину да самого Менегрота. Кто мог бы подумать, что гномы полезут в воду! Отряды Орофера и Келеборна бросились в погоню, но течение реки дало врагам фору. Гномы проломили световые люки и тайно проникли внутрь цитадели, точно угадав кратчайший путь к сокровищнице в обход стражи. Гвардейцы подняли тревогу, услышав шум, но было поздно. Гномы обрушили колонны у дверей в оружейные. Многие защитники Менегрота оказались заперты завалом. Амдиру, Амроту и Трандуилу удалось вывести свои дружины через тесный воздушный ход, но они потеряли много времени. Военачальника Маблунга убили на пороге сокровищницы. Враги разможжили ему голову, сломали секиру и взяли вожделенный Наугламир. “Энты встретят их”, - услышала Тауриэль в своих мыслях голос будущего Владыки Лориэна. “Тем лучше”, - ответил ему голос Трандуила… Тауриэль слыхала, сколь сильно любили леса Средиземья пастыри деревьев. На зов Дориата откликнулись даже они, не простив сожженный Регион. Осиротевшее королевство Тингола пережило невиданный прежде удар, но символ королевской власти был возвращен.
- Хорошо, что ты не спишь и не сбежала!
Тауриэль отняла руки от лица, не сразу узнав стражей, появившихся у входа в палатку. Они вернулись с ночного дозора, говорили, шутили, снимали луки и ножны с кинжалами и мечами, устраивались на отдых.
- Что с тобой? - присев рядом на постель, Ферен изумленно смотрел на неё.
- Сон о прошедшей битве, - говорить об увиденном было бы выше сил. В горле всё еще стоял ком.
- И только? - Капитан смотрел на неё с беспокойством. В его лице Тауриэль узнала черты мальчика, который прятался с беглянкой-целительницей за гномьим щитом. Руки стражницы задрожали. Глубоко вздохнув, она попыталась улыбнуться, несколько раз пропустила сквозь пальцы длинные пряди волос.
- Всё хорошо, друг мой.
Ферен накрыл её руки своей ладонью, истолковав её волнение по своему.
- Владыка призывает тебя, Тауриэль. Надо идти.
-
-
07.08.2014 в 18:58Пейринг не самый популярный, но пара-тройка макси на эту тему успешно выкладываются.
Хотела ссылку попросить, но потом решила не травмировать свою детскую психику
-
-
07.08.2014 в 19:17-
-
07.08.2014 в 21:04-
-
07.08.2014 в 21:18-
-
07.08.2014 в 23:38-
-
07.08.2014 в 23:50-
-
08.08.2014 в 00:33-
-
08.08.2014 в 00:34-
-
08.08.2014 в 00:36kxena, угу))) вот и как только умудряются?)
-
-
08.08.2014 в 12:25-
-
08.08.2014 в 22:51-
-
09.08.2014 в 00:14-
-
09.08.2014 в 03:47-
-
24.08.2014 в 01:00Хорошо, что героиня поддалась автору - она выглядит очень убедительной.
Можно парочку замечаний по мелочам? читать дальше
-
-
24.08.2014 в 01:45Спасибо, я старалась! Пыталась передать, что для эльфов это было действительно страшным ударом, потерей и потрясением, о котором не забыто по сей день. А милые и забавные гномы, в количестве воинства, готового убивать - это страшно. Ведь по сути все нынешние и прежние владыки синдар могли быть в этой битве. Галадриэль проявила огромную мудрость и доброту оказав такое внимание рыжему Гимли, который запросто мог быть из рода тех самых Огнебородов.
Хорошо, что героиня поддалась автору - она выглядит очень убедительной.
Это радует
Гномов безбородых не бывает - они рождаются с бородами
Ну, сознаюсь, я тут это нарочно сделала под фильм. И для параллели с Кили. Решив, что для эльфийки их легкая, "юношеская" небритость - не борода.
И нолдор - это голодрим (а не галадрим, которые сильван, живущие на деревьях). Ну и не знаю, насколько это слово в данном контексте уместно, т. к. голодрим это вообще несколько презрительное именование.
А вот этого я не знала. Спасибо за уточнение
-
-
24.08.2014 в 02:17Галадриэль проявила огромную мудрость и доброту оказав такое внимание рыжему Гимли, который запросто мог быть из рода тех самых Огнебородов.
Есть такое, тут она можно сказать смогла принять образ мышления существа другой расы, для которого все произошедшее - далекое прошлое. Для нее-то это прошлым никак не назовешь.
Правда, Гимли не мог быть из Огнебородов, т. к. состоит в родстве с Торином, а те, как сказано в "Хоббите", к распре отношения не имели. Ну все-таки Дарины были более благородны.
И все равно она засматривается на киношного благоверного, что пришлось вычистить из текста.
упертая леди!
Хм... но голодрим - это же название используемое в Дориате как раз.
Ну поэтому я и пишу, что не знаю, уместно или нет) В ИС очень обтекаемо написано, может, дориатцы называли так каких-то там далеких нолдор типа феанорингов, которых они в глаза не видели никогда. А нарготрондцев вполне могли называть уважительным именем, думаю, Тингол бы не позволил высказывать пренебрежение никому, кто пришел к нему за помощью. Нолдор нолдору рознь, короче)))
-
-
24.08.2014 в 02:37Или наоборот, нолдор типа гордых феанорингов было поперек горла название, которое им придумал Эльф из Пещер )) А остальные ничего, вполне, ведь "ngolo" то всего лишь искаженное синдарское "noldo", что означает то же самое "знание, мудрость". Вроде ничего обидного, вполне справедливо, единственное что я могу в этом углядеть - что это старое название времен Великого Похода, когда нолдор были еще не так круты
-
-
25.08.2014 в 14:34Вроде ничего обидного, вполне справедливо, единственное что я могу в этом углядеть - что это старое название времен Великого Похода, когда нолдор были еще не так круты
Вот да, это наиболее верибельный вариант. Т. е. дело не в самом названии, а в смысле, в котором оно использовалось.
Хотя кого-то, не будем показывать пальцами, но это сыновья Феанора, могло раздражать "не признание" их великости и ужасности
-
-
25.08.2014 в 15:04И это напоминание о временах, когда они относительно самих себя, были едва ли не пещерные люди, им видимо резало слух )) А синдар возможно искренне не понимали что такого-то, или вы не нолдор теперь? ))) Я могу придумать как альтернативу - калаквенди или действительно по месту жилельства - родотлим (правда это очень древнее название)
-
-
25.08.2014 в 15:20-
-
25.08.2014 в 15:25-
-
26.08.2014 в 02:57-
-
26.08.2014 в 12:42-
-
28.08.2014 в 00:05-
-
28.08.2014 в 00:29-
-
28.08.2014 в 00:37